«...Обуянный этой мыслью, Сарьетт тщательно изучил топографию квартала, чтобы точно представить себе расположение домов, среди которых возвышался особняк д'Эспарвье. Затем прошёл по всем четырём прилегающим улицам и в каждом подъезде спрашивал, нет ли в доме обезьяны. Он обращался с этим вопросом к привратникам и привратницам, к прачкам, служанкам, к сапожнику, к торговке фруктами, к стекольщику, к газетчикам, к священнику, к переплётчику, к двум полицейским, к детям, и ему пришлось столкнуться с различием характеров и многообразием человеческих настроений в одном и том же народе, ибо ответы, которые он получал на свои вопросы, были весьма различны: они были иногда суровые, иногда ласковые, грубые и учтивые, простодушные и иронические, многословные и короткие, и даже немые. Но о животном, которое он разыскивал, не было ни слуху ни духу, пока однажды под аркой одного старого дома на улице Сервандони веснушчатая рыжая девчонка, сидевшая в каморке привратника, сказала ему:

– Да, у нас есть обезьяна, у господина Ордоно, хотите посмотреть?

И без дальних разговоров она повела старика в глубину двора, к сараю. Там на прелой соломе, на рваной подстилке, сидела, дрожа, молодая макака, охваченная цепью поперёк туловища. Она была ростом с пятилетнего ребёнка. Её посиневшая мордочка, морщинистый лоб, тонкие губы выражали смертельную тоску. Она подняла на посетителя всё ещё живой взгляд своих жёлтых зрачков. Потом маленькой сухой ручкой схватила морковку, поднесла ко рту и тут же отшвырнула прочь. Поглядев несколько мгновений на пришедших, пленница отвернулась, как если бы она не ждала ничего больше ни от людей, ни от жизни. Скорчившись, обхватив колено рукой, они сидела не двигаясь, но время от времени сухой кашель сотрясал её грудь.

– Это Эдгар, – оказала девочка. – Вы знаете, он продается!

Но старый книголюб, который пришёл сюда, объятый гневом и негодованием, ожидая встретить насмешливого врага, коварное чудовище, ненавистника книг, теперь стоял растерянный, подавленный, огорченный перед этим маленьким зверьком, у которого не было ни сил, ни радостей, ни желаний. Поняв свою ошибку, растроганный этим почти человеческим лицом, ещё более очеловеченным печалью и страданиями, он опустил голову и сказал:

– Простите».

(Анатоль Франс, «Восстание ангелов»)

…Анатолий Мариенгоф в своём знаменитом мини-романе «Циники», рассказывая о питейном притоне, в который пришёл заливать горе главный герой, писал: «Товарищ Мамашев спит рядом с могучей вымястой бабой на голом, в пpовонях, матраце. Женщина в увядшем горностае роняет слезу о своём друге – Анатоле Фpансе. Пожарный, оборвав крючки на её выцветшем атласном лифе, запускает красную пятерню за блёклое венецианское кружево».

В 2024 году, 16 апреля, исполняется 180 лет со дня рождения Франсуа Анатоля Тибо, вошедшего в мировую литературу под именем Анатоль Франс.

…Действие романа «Циники», первого прозаического опыта имажиниста Анатолия Мариенгофа, происходит в Советской России 1918–1924 годов. Встреча в притоне с дамой из «бывших», подругой А. Франса, по ходу романа произошла в 1919 году. Анатолий Франс к тому времени уже побывал в Москве и Петербурге, но ещё не получил Нобелевскую премию по литературе – это произошло в 1921 году, а премиальные деньги он пожертвовал в пользу голодающих в России. В нашей стране знаменитый писатель был в 1913 году.

Ещё в начале 1900-х годов Анатоль Франс сблизился с социалистами. 18 апреля 1904 года газета «Юманите» напечатала на своих страницах первые строки книги Анатоля Франса «На белом камне». Это был первый номер только что основанной социалистической газеты. Книга была опубликована полностью в двадцати шести последующих номерах, а потом, переработанная, вышла отдельным изданием в феврале 1905 году.

Русская революция 1905–1907 годов произвела на него огромное впечатление, в феврале 1905 года А. Франс создаёт и возглавляет «Общество друзей русского народа и присоединённых к ней народов». Публицистика этого периода была включена в сборник эссе под названием «Лучшим временам», вышедший в 1906 году.

Узнав об аресте М. Горького в 1905 году, А. Франс обратился с воззванием «Ко всем свободным людям» в защиту человека, который «хотел, пока ещё было время, стать между заряженными винтовками и обнажённой грудью безоружных рабочих».

«На берегах Невы, Вислы, Волги – вот где решается в этот момент судьба новой Европы и будущее человечества», – приветствовал он революцию.

Поражение русской революции вызвало в душе писателя столь же сильный отклик, и тематика революционных преобразований превратилась в одну из важнейших в его творчестве. В этот период выходят романы «Боги жаждут», «Восстание ангелов», сборник новелл «Семь жён Синей бороды». И, конечно, знаменитый роман-памфлет «Остров пингвинов», довольно таки злая карикатура на человеческое общество:

«– Смотри, сын мой, – воскликнул он, – смотри, как яростно вон тот пингвин впился зубами в нос своего поверженного противника, а другой мозжит голову женщине огромным камнем!

– Вижу, – отвечал Булок. – Они заняты тем, что создают право, устанавливают собственность, утверждают основы цивилизации, устои общества, законы...

Пока монах Булок говорил это, какой-то крупный пингвин, белокожий и рыжий, спустился в долину, неся на плече ствол дерева. Приблизившись к черному от загара маленькому пингвину, поливавшему свой латук, он крикнул ему:

– Твоё поле принадлежит мне!

Произнеся эти властные слова, он ударил маленького пингвина дубиной по голове, и тот пал мёртвым на землю, возделанную его собственными руками...».

(Анатоль Франс, «Остров Пингвинов»)

В целом, Россия занимала ум «самого французского» писателя долгие годы. Он высоко ценил русскую литературу, глубоко уважал Льва Толстого, переписывался с Максимом Горьким. Октябрьская революция в России была воспринята им с большим энтузиазмом. Его статья «Привет Советам» – яркое тому подтверждение. «Если есть ещё в Европе друзья справедливости, – писал А. Франс, – пусть они с уважением приветствуют пятую годовщину этой революции, которая после стольких веков принесла миру первый опыт власти, осуществляемой народом, правящей для народа». Также одобрил он и создание в начале 1920-х годов компартии в родной Франции.

Когда французский писатель Анри Барбюс создал группу «Клартэ» – первое международное объединение писателей и деятелей культуры, выступившее против империалистической войны, – А. Франс вместе с другими её членами разоблачал «жёстокую и лицемерную коалицию, управляемую реакцией и крупным международным капиталом, против республики Советов России». Накануне парламентских выборов 1919 года, выступая с призывом голосовать за социалистов, он неизменно говорит о России, о необходимости крепить международную солидарность, чтобы остановить интервенцию.

В пятую годовщину революции, в ноябре 1922 года, А. Франс писал о Советской власти: «Она посеяла семена, которые при благоприятном стечении обстоятельств обильно взойдут по всей России и, быть может, когда-нибудь оплодотворят Европу».

Неизвестно, постигло бы Анатоля Франса со временем разочарование в победившем социализме или нет – писатель скончался в возрасте 80 лет в 1924 году...

Существует, однако, и мнение, что «любовь» Анатоля Франса к России была сильно преувеличена советской пропагандой, которой, разумеется, было очень выгодно, что писатель-«тяжеловес» с мировым именем, «мудрый и благородный» верил в мудрость и благородство рабочего класса.

С одной стороны, А. Франс действительно писал осенью 1918 года о гениальности Карла Маркса, «предсказавшего» социалистическую революцию в 1871 году. И сам Владимир Ленин с признательностью назвал имя Анатоля Франса в своём докладе на VII Всероссийском съезде Советов.

С другой стороны, мнение о «преувеличенности» интереса Анатоля Франса к советской республике косвенно подкреплено, например, тем фактом, что творчество писателя последних лет – это работа не над новыми романами о торжестве социалистического строя, а над мемуарно-автобиографической прозой, над которой он начал трудится ещё в 1880-е годы («Книга моего друга», 1885; «Пьер Нозьер», 1899). В новых книгах – «Маленький Пьер» (1919) и «Жизнь в цвету» (1922) А. Франс воссоздал дорогой ему мир детства: «…это наслаждение – перевоплощаться в мальчика и юношу, которых давно уже нет…».

При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького

Фото: использован фрагмент обложки книги «La grandeur de l'esprit humain. Франс Анатоль» («Величие человеческого разума. Франс Анатоль») с портретом писателя, выполненным французским художником, графиком и иллюстратором швейцарского происхождения Теофилем-Александром Стейнленом