Литературный дебют Шоу состоялся в одно и то же время как в США, так и в СССР
«- Но так ты, чего доброго, сгоришь от неутоленной страсти! - посмеиваясь, говорил Роджер. - Это же противоестественно. Что это за девушка? Как она не понимает, что принадлежит к послевоенному поколению?
- Да перестань же, Роджер, - смущенно просил Ной. Он сидел у письменного стола и писал письмо Хоуп, а Роджер лежал врастяжку на полу, потому что пружины его кровати сломались еще пять месяцев назад и человеку высокого роста было трудновато расположиться на ней в удобной позе.
- Бруклин, - снова заговорил Роджер. - Неведомая земля. Терра инкогнита! - Решив, что раз уже он лег на пол, то зря терять время не следует, Роджер занялся гимнастикой для укрепления брюшного пресса и трижды медленно поднял и опустил ноги.
- Довольно, - объявил он. - Я уже чувствую себя богатырем... Любовь - это как купание. Надо либо нырять с головой, либо вообще не лезть в воду. Ну, а если будешь слоняться вдоль берега, по колено в воде, то тебя только обдаст брызгами, и ты скоро начнешь зябнуть и злиться. Еще месяц походишь вот так с этой девушкой - и тебе придется обратиться к психиатру. Так и
напиши ей и скажи, что это мои слова.
- Обязательно, - ответил Ной. - Уже пишу.
- Но будь осторожен, - добавил Роджер, - а то и не заметишь, как тебя женят.
Ной перестал печатать. Обширная переписка заставила его приобрести в рассрочку пишущую машинку.
- Такой опасности не существует. Жениться я не собираюсь. - Однако, по правде говоря, он частенько подумывал о женитьбе и даже намекал на это Хоуп в своих письмах.
- Вообще-то, это, может быть, и неплохо, - после некоторого размышления сказал Роджер. - Она славная девушка, и к тому же женитьба поможет тебе получить отсрочку от призыва».
(Ирвин Шоу, «Молодые львы»)
Популярность американского писателя Ирвина Шоу в СССР вполне понятна и объяснима. Так точно же объяснима и понятна популярность Ирвина Шоу у себя на родине. Замечательный рассказчик, мастер интриги, большой гуманист, во многом провидец – Ирвин Шоу занял место в пантеоне авторов, чье творчество не знает географических границ. И все же, как нам кажется, причины читательской любви и привязанности, по разные стороны океана имели немножко разную природу.
Принято подчеркивать, что литературный дебют Шоу состоялся в одно и то же время как в США, так и в СССР. В 1936 году в большую литературу шагнул новый автор, 20-летний американец с именем, звучащим как «раскрученный» псевдоним. Его пьеса «Предайте мертвых земле» понравилась как землякам, так и редакционной коллегии советского «толстого» журнала «Новый мир».
«ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Эй, сержант, они воняют... (машет лопатой в сторону трупов) Надо бы побыстрее их похоронить...
СЕРЖАНТ. А какой запах шел бы от тебя, если бы ты пролежал здесь два дня? Чайной розы? Скоро их похоронят. Копай.
ВТОРОЙ СОЛДАТ (почесываясь). Копай и чешись! Копай и чешись! Что за война! Если не роешь окопы, то копаешь могилы...», - таково начало этой пьесы, действие которой происходит во «второй год войны, которая может начаться завтра вечером».
На Бродвее пьесу, в которой мертвецы запросто обращаются к зрителям, как и живые, знающие, что и они уже тоже мертвецы, оценили и уже через год поставили на сцене. В СССР пацифистские настроения американца оценили тоже - и, таким образом, читатели «Нового мира» познакомились с мистером Шоу.
Что касается имени, похожего на псевдоним. Не будет большой ошибкой сказать, что это и есть псевдоним. Первый свой крик новорожденного будущий писатель издал 27 февраля 1913 года в одной из больниц Южного Бронкса в Нью-Йорка будучи Ирвином Гилбертом, но по фамилии Шамфорофф. Такой фамилией наградили его отца, от рождения Шаморова, чиновники, принимающие в стране великих возможностей эмигранта из России. Мать будущего драматурга, романиста и новеллиста, соответственно, также была до переезда за океан подданной Российской империи.
И когда у пары евреев-иммигрантов родился сын, они предприняли еще одну попытку круто изменить судьбу: переехали в Бруклин и поменяли фамилию на Шоу. Относительно благополучно семейство дожило до времен Великой депрессии, но к 1932 году у главы семьи кончился запас прочности, и слава Богу, что юному Шоу тогда уже 19 лет, и он почти бакалавр. Родившийся в Америке, он не тратит время на бессмысленный поиск ответов на вопросы «что делать», «Кто виноват», а начинает сотрудничать с радио, пишет сценарии для радио-шоу, и, увлекшись Брехтом и театром, решает реализовать себя в драматургии.
И реализовал. А прогрессивным журналам «Нью-йоркер», «Эсквайр» по душе беспокойство молодого писателя по поводу набирающего силу фашизма, а американскому читателю по вкусу его беллетристический слог, и вот уже издан сборник «Матрос с «Бремена», уже Голливуд призывает Шоу к сотрудничеству. И он пишет для «фабрики грез» сценарии, и в целом работает не покладая рук. А с началом Второй мировой войны уходит на фронт уорент-офицером – армейскую лямку тянул на африканском театре военных действий, а под конец войны служил в спецподразделении, состоявшем из писателей и кинематографистов.
Военные впечатления воплотились в новые произведения Шоу, один за другим выходят сборники его рассказов, а в 1948 году военный, или, скорее, антивоенный роман «Молодые львы» сделал писателя мировой знаменитостью.
Мы не ставим своей целью проследить весь творческий путь Ирвина Шоу – лишь хотим подчеркнуть, что он был одним из немногих современных писателей-американцев, разрешенных и отчасти именно по этому популярных в Советском Союзе: тематика его произведений вполне укладывалось в «Прокрустово ложе» советской цензуры. Те же «Молодые львы» в 1966 году отдельной книгой вышли в СССР, и, между прочим, в военном издательстве Министерства обороны. С начала 1960-х в МХАТе с успехом шел трехактный «Убийца» по одноименной пьесе Шоу.
Ирвин Шоу не остался без дел почивать на лаврах – он продолжал писать рассказы и новеллы, создавал киносценарии, а в 1951 году «взорвал» Америку романом «Растревоженный эфир» или, если больше нравится этот перевод, «Взбаламученный воздух» (The Troubled Air). В Америке набирал силу рост маккартизм и в целом антикоммунистические настроения и, хотя роман был сразу признан бестселлером, его автора обвинили в пособничестве «красным». Во всяком случае, Голливуд объявил, что в услугах Шоу больше не нуждается.
В СССР же Ирвина Шоу «полюбили» еще больше. Ну, кто еще из живущих в эпоху «холодной войны» и «гонки вооружений» американцев мог сказать во всеуслышание такое:
«Позволь, я тебе кое-что скажу об Америке. Мы - самые опасные люди на Земле, потому что мы - посредственные. Посредственные, истеричные и тщеславные. Мы хуже большинства религиозных фанатиков. Мы не выносим даже мысли о том, что кто-то умнее нас, лучше организован и ближе к истинной вере... и мы готовы в одну ночь уничтожить сотню городов, лишь бы заглушить наши сомнения. Мы - разрушители. Мы только и ждем, чтобы поднять в небо самолеты. Во всем мире люди плюются, услышав слово «Америка». Мы называем это свободой и навязываем всем именно наше понятие свободы. А тот, кто не с нами, тот против нас».
Подобное мог позволить себе еще, к примеру, Рэй Брэдбери, но у мэтра американской литературы уже тогда был статус, который он, кстати, сам охотно принимал, «сказочника» - Шоу в фантастах никогда не ходил.
Оставив миру «Растревоженный эфир», Ирвин Шоу покинул Америку и продолжил писательскую карьеру за ее пределами, проживая то во Франции, то в Швейцарии.
Слава уровня «Молодых львов» пришла к Шоу повторно в 1970-ом году – принес ее роман «Богач, бедняк», семейная сага послевоенных лет. Роман неоднократно экранизировался, в том числе и в СССР.
Четырехсерийный цветной художественный телевизионный фильм о судьбе немецких эмигрантов в США, снятый в 1982 году Литовской киностудией по заказу Гостелерадио СССР, просто «взрывал мозг» советским зрителям. И в большей степени потому, что у изолированных за «железным занавесом» жителей огромной страны малюсеньких «окошек» в иной, «забугорный» мир практически больше и не было. Подумать только, по телевизору показывали «американскую жизнь» и «американскую мечту» и сам Элвис Пресли исполнял в фильме знаменитую «America the beautiful»…
Интерес к Шоу в Советском Союзе после выхода фильма пережил настоящий бум. «Почему-то всегда трудно поверить, что другие тоже умеют любить», писали, цитируя «Богач, бедняк», старшеклассники в любовных письмах своим девочкам. Интерес к творчеству писатели держался много лет. Достаточно сказать, что в 1990-е годы, уже в «перестроечной» России Ирвина Шоу не уставали издавать и переиздавать.
К слову, после романа «Богач, бедняк» Ирвин Шоу написал продолжение семейных хроник «Нищий, вор»: западная критика оценила произведение не слишком высоко, но в нашей стране продолжению обрадовались, как и всем последующим книгам автора. И пусть отечественный читатель получал новинки Шоу с солидным опозданием – дела это не меняло.
Последний роман «Допустимые потери» Шоу написал в 1982 году. В 1992 году это произведение издали на русском языке. К этому времени писателя не было в живых уже 8 лет - он скончался 16 мая 1984 года в Швейцарском Давосе.
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М Горького.
